Мертвая Академия. Печать Крови  - Сильвия Лайм

— А это еще не… — только начала было спрашивать я, как позади меня тоже захлопали крылья. — Дэйн, там…

— Я знаю, принцесса. Успокойся, — еще тише проговорил Дэйн.

В следующие несколько секунд со всех сторон вспыхивали все новые и новые красные точки глаз. До тех пор, пока я не потеряла им счет.

И тогда первое чудовище, что продолжало оглядывать меня с плотоядным предвкушением, прыгнуло.

Я едва успела ахнуть, как в руке ректора что-то полыхнуло Тьмой. Черный туман проник в ноздри, словно кто-то бросил в лицо хорошую жменю золы.

Раздался визг. Я пыталась разглядеть хоть что-нибудь, и спустя пару секунд мне это удалось. Дэйн сжимал в ладони длинный кинжал, исходящий сумраком. А на камне перед ним валялась одна-единственная тварь с распоротым животом.

Кровь заливала площадку, подбиралась к ступням, превращаясь в одну огромную черно-красную лужу.

Погибло одно чудовище, но я никак не могла понять, почему медлят остальные. Оказалось, что свой вопрос я задала вслух.

— Потому что проверяют, на что мы способны, — легко ответил Дэйн. Так, словно вокруг нас сейчас не застыли несколько десятков истекающих слюной демонов. — Лариана, когда я произнесу слово arveighn,[4] ты должна будешь упасть на камень. Поняла?

Этот вопрос казался таким болезненно простым, но я, к сожалению, совершенно не была уверена в положительном ответе. А вдруг я не услышу чуждое слово в череде заклинания?

— Постараюсь, — проговорила едва слышно, замечая, как, оказывается, стучат мои зубы.

— У тебя получится, принцесса, — прошептал Дэйн, и я почувствовала на его губах ту едва заметную улыбку, которая так неуловимо окрашивала вечно отрешенное лицо высшего некроманта.

В следующий миг он поднял в воздух распахнутую ладонь и, будто демонстрируя свои действия демонам, медленно разрезал ее сумеречным кинжалом.

Яркая, невероятно яркая кровь полилась крупными пугающими каплями. Дэйн, казалось, этого даже не заметил. Зато заметили алые церберы. В ту же секунду они хором оскалились и зарычали, устремив все свои взгляды только на мужчину. Только на него одного.

— Eliru un sartad vastardo lin Arveighn![5] — крикнул ректор, а я едва успела сообразить, что уже пора.

Как можно быстрее согнула колени, почти ныряя в углубление колодца в форме полумесяца. В тот же миг раздался взрыв. В том самом месте, где стоял некромант!

Я лишь заметила, как взметнулись в воздухе белоснежные волосы, как вспыхнуло пламя на месте его темно-бордовой рубашки. А затем мир наполнился тьмой.

Разом навалилась ватная тишина, будто я вообще разучилась слышать.

— Дэйн? — испуганно спросила я в пустоту.

И тут же меня накрыли сильные руки. Такие знакомые, уверенные, прохладные. Я все еще ничего не видела, но легкий аромат мяты и северного ветра не мог обмануть.

— Дэйн… — радостно прошептала, зарываясь руками в складках рубашки, вдыхая запах, от которого становилось легко и спокойно.

— Все закончилось, дорогая, — раздался тихий ответ куда-то в мою макушку. И сквозь волосы я почувствовала отголосок горячего дыхания.

А еще через мгновение снова смогла видеть.

Все пространство площадки вокруг колодца было абсолютно чистым. Ни одного чудовища не оказалось рядом. Не блестели кожистые тела, не сияли во мраке окровавленные глаза. Даже липкая темная влага, что прежде растекалась по полу, теперь полностью исчезла.

— Что случилось? — спросила я, не понимая.

— Это заклятие называется «эбонитовое инферно», — ответил тихим голосом Дэйн. — Оно уничтожает все демонические создания в радиусе нескольких метров.

Темные глаза спокойно глядели на меня.

— А зачем… это? — слегка дрогнувшим голосом проговорила я, разворачивая сжатую в кулак мужскую ладонь. Там ровным глубоким разрезом тянулась пугающая рана.

Коснулась пальцами ее алых краев и с силой прикусила губу. Такое повреждение будет заживать долго. Очень долго. А если вспомнить, что на другой ладони у него шрам от похожей раны, то становилось особенно страшно.

Неужели он опять не чувствует боли? Да ведь здесь, должно быть, перерезаны все нервы до самой кости!

— Сумеречный мир требует своей платы за магию, — пожал плечами Дэйн, беспечно убирая и сжимая руку в кулак. — Здесь любой колдун может легко управлять Тьмой. Но и местные твари — также. Чтобы стать заведомо сильнее, нужно принести жертву.

Половину его объяснения я уже не слушала, с силой дернув свой подол по нижнему шву.

— Что ты делаешь, Лариана? — удивился Дэйн. Но дело было уже сделано. В моих руках лежала прочная хлопковая лента, которой я тут же перевязала раненую ладонь. — А мне так нравился твой вариант академической формы, — улыбнулся он, но не стал мешать.

— Так хотя бы не будет идти кровь, — объяснила я, не обращая никакого внимания на свои голые коленки.

— Не беспокойся. Раны высших некромантов заживают быстро. Особенно когда о них заботятся такие красивые магианы. — Он снова улыбнулся и, притянув мое лицо здоровой рукой, осторожно поцеловал.

Момент обжигающей страсти уже прошел. Смылся страхом и сменился странным щемящим волнением в груди. Но мягкие, невероятно нужные мне губы, как всегда, заставили забыть все на свете. И сердце снова билось ровно и спокойно.

— А вообще эти демоны были очень кстати, — медленно протянул Дэйн, зарывшись рукой в моих волосах и тихонько наматывая их на пальцы. — Похоже, я окончательно потерял самообладание. Вот до чего вы довели своего ректора, магиана Ирис!

И я снова скорее почувствовала, чем увидела усмешку на его губах.

— Что ты имеешь в виду?

Дэйн глубоко вздохнул.

— Я не хочу торопить события, Лариана, — мягко ответил он, и мне вдруг стало ясно, что он имеет в виду. Щеки мгновенно приобрели цвет свежей свеклы. — Мы с тобой почти не знаем друг друга. В моей жизни слишком многие отношения начинались и ограничивались одним лишь плотским желанием. С тобой все иначе, и мне не хотелось бы это испортить. Понимаешь?

Я все еще стремительно краснела.

— Понимаю. — А что еще оставалось ответить? «Нет, я категорически не согласна»?

— Тем более, — добавил он, — Сумерки — не то место, где стоит проводить такую ночь…

На последних словах он приподнял мое лицо за подбородок и медленно обвел горячим языком мои губы.

По спине прокатилась обжигающая лавина, отдаваясь дрожью во всем теле. Я чуть было не забыла, о чем он вообще говорил.